ГЛОБАЛЬНАЯ ОШИБКА ПЕРЕВОДЧИКОВ «КАЛЕВАЛЫ»

 


Введение 

В ноябре 2014 года в Интернете на сайте Poezia.ru был опубликован перевод на русский язык первых рун «Калевалы» (автор перевода – Мария Кохан). 

Перевод вызвал оживленную дискуссию. Меня особенно поразило обилие в переводе М. Кохан терминов, связанных с полостью рта: «горло», «спина языка», «зубы». Поэтому я решил присмотреться и к другим переводам. 

Взяв в «Калевале» четверостишие 

Sanat suussani sulavat, 
puhe’ et putoelevat, 
kielleni kerkiavat 
hampahilleni hajoovat, 

я выбрал несколько переводов этих строк на другие языки. Они приведены ниже… 

Четыре перевода на русский язык: 

На устах слова уж тают, 
разливаются речами, 
на язык они стремятся, 
раскрывают мои зубы. 

(перевод Л.П. Бельского, 1888) 


Слова так и тают у меня во рту, 
так и теснятся мне на язык, 
так и проступают сквозь зубы. 

(Прозаический перевод Э. Гранстрема, 1884) 


На язык слова приходят, 
на уста мои стремятся, 
с языка слова слетают, 
рассыпаются речами. 

(Перевод Эйно Киуру и Армаса Мишина, 1998) 


Слова эти в горле подтаяли, 
речь потечет, как реченька, 
по спине языка покатится, 
на зубах не увязнет музыка. 

(перевод Марии Кохан, сайт poezia.ru, 2014) 


Перевод на английский язык: 

In my mouth the words are melting, 
utterances overflowing, 
to my tongue are hurring, 
even against my teeth they burst. 


Перевод на немецкий язык: 

Worte schmelzen mir im Munde, 
es entschluepfen mir die Toene, 
wollen meiner Zung’ enteilen, 
wollen meine Zaehne oeffnen. 

(А. Шифер, 1852) 


Перевод на шведский язык: 

Orden smaelta mig I munnen, 
traenga tatt uppae hvarandra, 
skynda fram uppa min tunga, 
traeda oefver mina taender. 


Основная часть 

А) hampahilleni hajoovat 

Я начинаю анализ с этой строки потому, что именно здесь мною было обнаружено большое несоответствие между первоисточником и переводами. 
В большинстве переводов чувствуется явный диссонанс с лирическим настроем рунопевцев:

«… раскрывают мои зубы » в переводе Бельского, нечто похожее в английском, немецком и шведском переводах. Лишь Мишин и Киуру устраняют этот диссонанс, вообще исключая «зубную» проблему: 

«… рассыпаются речами». Но из-за этого текст становится беззубым, нейтральным. 

Кохан пытается смягчить грубость введением «музыки»: «…на зубах не увязнет музыка». 

А может быть «зубы» употреблены рунопевцами в иносказательном смысле? Именно такую версию я и захотел проверить. Итак… 

А1) Hampahilleni 

hammas (карел.), hambaz (вепс.) = «зуб», 
hampahil (карел.), hambhil (вепс.) = «на зубах», 
hampahillen (Калевала) = «то, что на зубах», «которое на зубах».


Сопутствующие слова:
 
hambhikaz (вепс.) = «зубастый, задиристый», 
pitkhambaz (вепс.) = «зубастый, злой (о животном)», «дерзкий, зубастый (о человеке)». 

И, наконец: 

pitee hampahil (карел.), pidada hambhil (вепс.) = «держать зуб (на кого-либо)», а дословно – «держать (иметь), то, что на зубах (т. е. злобу)». 

Убедившись в иносказательном смысле слова «hampahilleni», легко поймём следующее слово – 

А2) Hajoovat 

hajota (фин.) = «развалиться (разрушиться)», 
hajoaa (фин.) = «развалится (разрушится)», 
hajottaa (фин.) = «разобрать (на части)», 
hajeta, hajata (вепс.) = «потеряться, пропасть, заблудиться», 
haju (фин., карел.) = «запах, дух», 
hajutada, hajotada, hajetada (вепс.) = «потерять, лишиться чего-либо». 

Итак: 

hampahilleni + hajoovat = «злоба недруга» + «развалиться, пропасть» ----> 
«злоба недруга (станет) бессильна», «отведёт людскую злобу» и т.п. 

Б) Kielelleni kerkiavat 

Б1) Kielelleni 

kel (вепс.), kieli (фин., карел.) = «язык» (как орган и как речь), 
mine kiellen sinut (фин.) = «я очищаю тебя (т. е. изгоняю зло и ставлю заговор-запрет против сил зла)», 
kielelleni (фин.) = «на языке», «на (родном, иностранном и т.п.) языке». 


Б2) Kerkiavat 

ker (вепс.) = «туго скрученный», 
kera (вепс.) = «клубок», 
keroi (карел.) = «горло», 
kierre (фин.), kierros (фин.) = «виток», 
keria (карел., фин.) = «мотать, наматывать», 
kiertya (фин.), kertta (вепс.), kerrata (карел.) = «крутить, вить», 
kerrata (карел.) = «повторять (какое-либо дейстаие)», 
kerkea (фин.), kirkei (карел.) = «бойкий, проворный, расторопный» 
kerkeasti (фин.), kirkiesti (карел.) = «бойко, быстро, проворно», 
kirketa (карел.) = «торопиться, спешить». 

Из рассмотрения этого списка слов видно, как семантика слов с корнем KER постепенно изменяется от исходного значения «виток, клубок» через промежуточное значение «повторять» (т.е. много раз делать витки) к конечному значению «торопиться, спешить» (клубок наматывается быстро). 

Морфологически это изменение значения фиксируется добавлением к корню KER суффикса «K»: KERK. Значит, kerkiavat = «торопится, спешит». При этом, поскольку связь со значением «обвивать, виток» не утеряна, то можно уточнить: kerkiavat = «спешит обвить заговорами, т.е. оградит, защитить»; сравним с ранее приведённым выражением:

mine kiellen sinut (фин.) = «я очищаю тебя (т. е. изгоняю зло и ставлю заговор-запрет против сил зла)». 

Итак: 

kielelleni + kierkiavat = «словами-заклинаниями, на (родном) языке» + «спешат обвить, оградить» ---> «словами-заклинаниями спешат оградить». 

В) Puhe’et putoelevat 

В1) Puhe’et 

puhe (фин.) = «молва, речь», 
puhua (фин.) = «разговаривать», 
puhti (фин.) = «сила», 
puhe (карел., вепс.) = «заговор, заклинание», 
puhien sanat (карел.) = «заклинание», 
puhuda puhegid (вепс.) = «произносить заклинания». 

В финском языке не употребляется слово PUHE в значении «заклинание» (хотя в значении puhti = «сила» сохранился отголосок сакральности), а в карельском и вепсском языках – наоборот: слово PUHE употребляется только в значении «заклинание». Видимо, переводчики не учли этой особенности. 

Перевод: puhe’et = «заклинания (множ. число)». 

В2) Putoelevat 

puuttuo (карел.) = «попадать, попадаться», 
putta (вепс.), puutta (вепс.) = «попадать», «достигать какого-либо места», «попадать (поражать какую-либо цель)». 

Итак: 

puhe’et + putoelevat = «заклинания» + «достигают своей цели»  
puhe’et putoelevat = «заклинания достигают своей цели» 

Г) Sanat suussani sulavat 
Г1) Sanat 

sana (фин., карел., вепс.) = «слово».

Итак: 

Sanat = «слова (множ. число)» 

Г2) Suussani 

suu (фин., карел., вепс.) = «рот», 
su (вепс.) = «рот», 
sus (вепс.), suus (вепс.) = «во рту», 
suusanalline (карел.), sanalline (фин.) = «словесный». 

Из последнего примера видно, что слово SUUSSANI составлено из двух простых слов – suus, sani. 

Итак: 

Suussani = «сказанные ртом» 

Г3) Sulavat 

sula (фин., карел., вепс.) = «талый, ласковый, милый», 
sulaa (фин.), sulua (карел.), sulada (вепс.) = «таять, растворяться», 
sulavu (карел.) = «ласковый», 
sulavasti (карел.) = «ласково», 
sulhanen (фин.), sulhaine (карел.) = «супруг, жених», 
sulata (вепс.) = «оттаивать, растворять, расплавлять», «поцеловаться». 

Все без исключения переводчики (мною просмотрены переводы на английский, немецкий, шведский, русский языки) дают прямой (практически подстрочный) перевод строки в духе: «на устах слова уж тают», пользуясь значением слова sulavat = «тают». 

А между тем это слово является глубоко скрытой метафорой, и сущность её содержится во втором значении слова sulavat = «поцелуются». 

Разобраться в смысле метафоры нам поможет обращение к книге: М.И. Зайцева, М.И. Муллонен.

Словарь вепсского языка. Л., Наука, 1972, с.526. 

Здесь, в словарной статье «sulata», кроме прямого значения («оттаивать, растворять, расплавлять») даётся переносное значение слова: 

sulata… перен. «поцеловаться (о женихе и невесте)»; svadbas sanutaze: “milei ei ljubu stopkaine, pidab sulata”, - molodijad i sulataze = «на свадьбе говорят: «У меня стопка не поднимается (ко рту), нужно поцеловаться», - молодые и поцелуются». 

Такой обычай подобен русскому обычаю кричать на свадьбе «горько!», призывая молодожёнов подсластить горький напиток сахаром растворённого в напитке поцелуя. 

Значит, мы видим символическую свадьбу рунопевца (точнее, песен-рун) со слушателями.

Итак: 

sulavat = «полны любви», «любовью дышат» 
sanat + suussani + sulavat = «слова» + «сказанные ртом» + «любовью дышат» 

Тогда перевод нашей строки может быть таким: 

sanat suussani sulavat = «слова рун любовью дышат» 

А теперь прочитаем четыре рассмотренные нами строки вместе, т.е. образуем подстрочник: 

«слова рун любовью дышат» 
«заклинания достигают своей цели» 
«словами-заклинаниями спешат оградить» 
«отведёт людскую злобу» 

Переведём подстрочник в руноподобную форму (не претендуя на поэтическую художественность): 

слова рун любовью дышат, 
заклинанья полны силы 
и надежно вас укроют, 
защитив от вражьей злобы. 

Как видно, в тексте отсутствует упоминание органов речи – все они превращаются в метафоры: 

вместо «во рту» (= suussani) в моем подстрочнике появляется – «слова рун», 
вместо «на язык» (= kielleni) – «заклинания (на родном языке)», 
вместо «на зубах» (= hampahilleni) – «злоба недруга». 

О метафоричности слова sulavat было сказано выше. Заметим ещё, что sanat и puhe’et не слова-синонимы (даже приблизительно): sanat соответствует «словам» обычного языка, а puhe’et – «словам» сакрального языка («сильным словам»). 

Предположительно к процессу говорения можно отнести слова keroi (карел.) = «горло», haju (фин., карел.) = «запах, дух». 

Обилие в начале первой руны «Калевалы» терминов, связанных с полостью рта, плюс звуковая игра, видимо, так зачаровали переводчиков, что они не обратили внимания на иносказательный смысл, заключённый в тексте.