ИЗДАТЕЛЬ ИВАН ДМИТРИЕВИЧ СЫТИН -

ВЛАДЕЛЕЦ БЕРСЕНЕВКИ

 


Предпринимательская деятельность Сытина
 
Жизнь выдающегося российского издателя Ивана Дмитриевича Сытина связана с нашими местами.

И.Д. Сытин в 1896-1919 годах владел имением Берсеневка (в 11 км севернее станции Крюково). О нём много написано, да и сам он оставил воспоминания (см., например, [1], [2], [3] – в конце статьи). Поэтому основное внимание я уделю тем страницам жизни И.Д. Сытина, которые связаны с его имением в Берсеневке.

Иван Дмитриевич Сытин родился 5 февраля 1851 года в селе Гнездниково Костромской губернии. Его предки были государственными крестьянами (т. е. не крепостными!).

К издательскому делу приобщился с 15 лет, когда поступил на службу к купцу П.Н. Шарапову в книжно-картинную лавку на Никольском рынке в Москве.

В 1876 году Сытин при материальной помощи своего хозяина основал литографскую мастерскую. Двадцатипятилетний руководитель пригласил сюда лучших рисовальщиков, печатников, тщательно подбирал авторов. Вскоре книжный товар Сытина в лавке купца Шарапова оказался вне конкуренции на Никольском рынке.

Отделившись от Шарапова, Сытин открыл в январе 1883 года на том же Никольском рынке  свою  книжную  лавку,  а через месяц основал книгоиздательское “Товарищество И.Д. Сытин и Ко”.

Постепенно Сытин стал переходить от лубочных картинок к литературе культурно-просветительного характера. Сначала он стал выпускать календари. “Я смотрел на календарь как на универсальную справочную книгу, как на домашнюю энциклопедию на все случаи жизни”, - писал Сытин. 

Горячо откликнулся Сытин на предложение В.Г. Черткова об организации издательства “Посредник” (1884 г.), вдохновителем которого был Л. Толстой.

Большая заслуга И.Д. Сытина состояла в том, что он массовыми тиражами выпускал дешёвые издания классиков русской литературы – А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, познакомил читателей с лучшими творениями зарубежных писателей. Сотни миллионов букварей, учебников, календарей, библиотечек для самообразования, красочных наглядных пособий, огромные тиражи художественно оформленных детских книг – всё это приобщало простых людей к знанию, культуре.

Сытин впервые предпринял издания многотомных энциклопедий – Народной, Детской, Военной. Он сгруппировал вокруг себя талантливых писателей, учёных, художников. Это помогало ему выпускать книги высокого качества и по содержанию и по художественному исполнению.

Сытин издавал также несколько журналов, наиболее популярным из которых был журнал “Вокруг света” (начал выходить в 1885 г., в руках Сытина с 1891 г., издаётся до сих пор). С 1911 года в качестве приложения к этому журналу стал выходить сборник “На суше и на море”.

По совету А.П. Чехова Товарищество “И.Д. Сытин и Ко” приобрело в 1895 году  ежедневную газету “Русское слово”. За короткий срок Сытин превратил это убыточное издание, тираж которого составлял всего 10 тысяч (причём одна треть рассылалась бесплатно), в крупное предприятие с тиражом до 739 тысяч экземпляров в год (в 1916 году).
Всего Сытин издавал восемь ежедневных газет и полтора десятка журналов, причём доход "Товарищества И.Д.Сытина" рос из года в год и в 1915 году превысил 13 миллионов рублей.
                          


Имение Сытина в Берсеневке
 
14 декабря 1896 года А.П. Чехов пишет письмо А.С. Суворину (из Мелихова – в Петербург):

“...не найдёте ли Вы возможным через какое-нибудь лицо, близко стоящее к Главному управлению, навести справку, по какой причине до сих пор ещё не разрешён нам журнал “Хирургия”? Будет ли разрешён? Прошение подано мной ещё 15 октября от имени проф. Дьяконова. Время не ждёт, убытки терпим громадные.
Сытин купил именье под Москвой за 50 тысяч, в 14 вёрстах от станции <Подсолнечная – И.Б.>, близ шоссе”.

Журнал “Хирургия”  - при поддержке Чехова и спонсировании Сытина – начал выходить со следующего года. А о Сытине Чехов вспомнил по ассоциации...

Итак – Берсеневка...

В первой половине XIX века Берсеневку приобрели у Строгановых князья Несвицкие.
В 1887 году в Берсеневке было 10 дворов и проживало в них 76 душ. Князь Яков Иванович Несвицкий в 1896 году продал имение “с жилищем, служебными постройками, с прудами и приусадебным участком” И.Д. Сытину.

В летнее время здесь отдыхала большая семья Сытиных (десять детей, а позже и внуки), приезжали писатели, журналисты, знакомые предприниматели. Иван Дмитриевич Сытин был попечителем церковно-приходской школы в соседней деревне Нетесово.  Детям в Берсеневке было раздолье: небольшой парк, два пруда – в том, что побольше, летом купались, а зимой катались по его льду на коньках; просторный двухэтажный усадебный дом со множеством окон и большой открытой верандой с фасада.

Хозяйством заправляла жена И.Д. Сытина - Евдокия Ивановна, дочь московского купца-кондитера Ивана Соколова.

Старший сын Николай (род. 1879) с 1906 г. был членом правления издательства газеты “Русское слово”; член РСДРП с 1902 года;

второй сын Василий (род. 1880) также участвовал в торговых делах отца; как и старший брат - член РСДРП с 1902 года;

третий сын Владимир (род. 1882) – член правления издательства газеты “Русское слово”, возглавлял оптовые операции “Товарищества И.Д. Сытина”, погиб в 1915 году; 

четвёртый сын Иван (род. 1886) – также участвовал в издательской деятельности отца, в частности, редактировал “Библиотеку “Русского слова”, в которой в виде приложения к газете вышло полное собрание сочинений Л.Н. Толстого; в советское время работал в Главлите;

пятый сын Пётр (род. 1892) – после 1917 года эмигрировал в Германию, в конце 1920-х годов вернулся в к отцу в Россию;

шестой сын Дмитрий (род. 1895) – в 1924 году окончил Институт народного хозяйства,  работал  инженером-экономистом. Во  время Отечественной войны служил в чине капитана 1-го ранга, строил подводные лодки и имел награды.

Дочери:

Мария (1877-1906),  муж – врач Ф.И. Благов, соредактор “Русского слова”;

Евдокия – была замужем за поляком, проживала в Польше; вероятно, на её имя была записана часть денежных средств И.Д. Сытина;  

Анна (род. 1896);  Ольга (род. 1897). 

Наиболее частыми гостями в Берсеневке были:

Фёдор Иванович Благов – зять Сытина, муж дочери Сытина Марии, практикующий врач, редактор сытинской газеты “Русское слово”;

Влас Дорошевич – талантливый журналист, с 1901 года – главный редактор сытинской газеты “Русское слово”, именно он поднял эту газету в первозначащие;

Михаил Дмитриевич Наумов – книгопродавец, известный Сытину ещё по Никольскому рынку, крестный детей И.Д. Сытина; 

Павел Евлампиевич Юницкий – земляк Сытина, директор ремесленного училища в Костромской губернии, депутат 2-й Государственной Думы, выпускал книги по промышленному и агрономическому образованию в издательстве Сытина.

Вероятно, в 1897-1899 годах в Берсеневке гостил Николай Рубакин (тогда он руководил у Сытина изданием ряда популярных книг и брошюр). 

Цитирую [1]: “Некоторые приезжали не для развлечения, а для решения всяких важных вопросов. Дачным"управляющим" в Берсеневке был верный и надёжный служака садовод Васильич. Ни по имени, ни по фамилии, а просто все так и называли его – Васильич. Он ведал садом, разводил деревья и кустарники, очищал пруды, оберегал зимой и летом все имение.

Рядом с имением тихие подмосковные деревушки, вечерние гулянья с напевами под гармонь, и тут же Клязьма, а в ней рыбёшка водится. В густых лесах, оберегаемых от топора, можно и поохотиться, если есть желание.

В летнюю пору в сытинской Берсеневке всегда было шумно. Веселье исходило особенно от Василия Ивановича, окончившего медицинский  факультет  Московского университета. Он был заводилой всяких игр и кадрилей, ночных выездов в лес и на рыбалку. Веселиться и гулять полагалось не всем: кто плохо учился - тому летом на даче приходилось готовиться к экзаменам. Евдокия Ивановна за этим строго следила.


В воскресные дни - гости: зять, Благов Фёдор Иванович, со всей своей семьёй; нередко бывал Дорошевич с супругой и многие другие близкие и дальние, свои и чужие.  

Чтобы зря  не  пропадала  усадебная земля,  Иван Дмитриевич решил здесь организовать образцовое опытное хозяйство. Специалисты сельского хозяйства, авторы многих сытинских изданий для деревни, разводили томаты и различные культуры семян, испытывали калийные удобрения на полях и огородах. Устанавливали, какой может быть наиболее выгодный севооборот для малого хозяйства в условиях средней и северо-западной частей России. А когда появлялись образцы новых сельскохозяйственных машин, Иван Дмитриевич приезжал в Берсеневку посмотреть их действие на практике <любую технику Сытин любил безотчётно>. А потом агрономы  Юницкий  и  Швецов  создавали наглядные плакаты для деревни.  

В каталогах товарищества,  среди  тысячи  многих разделов,    появился  содержательный раздел сельскохозяйственной литературы. Так Берсеневка с её усадебным опытным участком пригодилась Сытину в издании книг по сельскому хозяйству...  

По совету Сытина Юницкий привлёк к работе видных практиков сельского хозяйства  и учёных, земских и правительственных, и за короткий срок более пятидесяти названий книг из сытинской типографии пришли в деревню на помощь крестьянству”.

В мае 1903 года Сытин приглашал А.П. Чехова поселиться на лето в его берсеневском имении (см.: письмо Чехова – сестре Марии от 24 мая 1903 г.), но Чехов уже был тяжело болен и вскоре уехал в Ялту.

В кругу своих друзей Сытин говорил:

“Дача у меня знатная, не под Парижем, а под Москвой, в Берсеневке”.

Сытин не любил роскоши, но автомобиль был одной из немногих его слабостей. На дачу в Берсеневку и на официальные приёмы он ездил в собственном чёрном блестящем авто с личным шофёром.

Старшие сыновья Сытина – Николай и Василий – в 1902 году вступили в московскую организацию социал-демократов (РСДРП), в 1903 году их переписка с зарубежьем была перехвачена охранкой. Но ареста не последовало: полиция лишь сообщила их матери, Евдокии Ивановне, о “предосудительных” связях её старших сыновей. Мать сделала детям внушение, и те стали осмотрительней.

Настал 1905 год: расстрел 9 января демонстрации в Петербурге, поражение в войне с Японией, забастовки рабочих осенью, вынужденный царский манифест 17 октября о свободах...

На следующий день, 18 октября 1905 года Сытин выделил своим рабочим, якобы для противодействия вылазкам черносотенцев, защитный фонд в две тысячи рублей, на которые его сын Николай закупил 50 револьверов для рабочей дружины. Затем Сытин пожертвовал тысячу рублей в кассу профсоюза печатников на устройство застолья в честь царского манифеста. На самом деле деньги пошли на борьбу с царизмом.

7 декабря 1905 года рабочие начали в Москве вооружённое восстание. С утра пятнадцать  наборщиков  под  охраной  пятидесяти вооружённых  “сытинскими” револьверами дружинников  открыто  набирали  и  верстали  первый номер "Известий Московского Совета рабочих депутатов".  Вместе с наборщиками занимался этим делом и сын Ивана Дмитриевича - Василий Сытин, ведавший в издательстве выпуском детской литературы.
При подавлении восстания типография Сытина была сожжена, а сын издателя Василий  был приговорён к административной ссылке за пределы Москвы. Недолгую ссылку он отбывал в Берсеневке, имении своего отца.

Прошло пять лет... Как всякого смертного, которому под шестьдесят, Сытина мучили обычные недуги и боли, особенно в руках и ногах. А его жена Евдокия Ивановна, или, как он прозвал её, Бука, страдала от чрезмерной полноты. В июне 1910 года чета Сытиных на три недели поехала на воды в Карлсбад (Карловы Вары).

Карлсбад Сытину не понравился, ему больше по вкусу собственная подмосковная усадьба в Берсеневке. У него вызывает отвращение необходимость строго в назначенное время спать, бодрствовать и принимать пищу: ”Кто же здесь хозяин, хамские повязки, чёртовы распорядки!”. Не забывает Сытин о своём любимом авто: “Берегите шины Автомобиля <именно так - с большой буквы!>, чтобы ездить до Рождества без починки”.

И, наконец, вздох: “А всё-таки скажу, что в гостях хорошо, а дома лучше” [из писем И.Д. Сытина зятю – Ф.И. Благову, июнь 1910 г.].

Сытин вспоминает [2, сс. 287-288]...  Когда он заехал к отставному премьер-министру С.Ю. Витте, то спросил его:

“ - Мы хотим создать широкую школьную сеть на всю Россию. Начальная, народная школа, и при каждой школе библиотека. Мы уже собрали для начала дела 10 миллионов рублей, а рассчитываем собрать колоссальные суммы. Наша задача широка, почти беспредельна: мы хотим ликвидировать безграмотность в России и сделать учебник и книгу всенародным достоянием.

Но скажите, на что мы можем рассчитывать, как отнесётся к нашей идее правительство? Можем ли мы рассчитывать на его содействие?

Витте остановил свой бег по кабинету и слушал с интересом...  

- Извольте, я скажу: правительственная власть может только терпеть, но никогда не будет сочувствовать вашему делу. Никогда!” 

Всё же Сытин удержался и к 1912 году снова стал первым в издательском деле России.

Сытину очень хотелось привлечь Горького к своей издательской деятельности, и он два раза был у Горького на Капри по издательским делам. Первый раз –  22-24 марта 1911 года – обсуждались вопросы участия Сытина в работе издательства “Знание” (фактически большевистского) и реорганизация сытинской газеты “Русское слово” (Горький собирался захватить руководство этой газетой, “подобрав небольшую, хорошо дисциплинированную компанию” [письмо А.В. Амфитеатрова – Горькому от 6 августа 1912 г.]).

Но и Сытин был не промах: он давал деньги и поэтому решающее слово в делах хотел оставить за собой. В общем, на этот раз не договорились и расстались, обменявшись мягкими улыбками и рукопожатиями... Второй раз Сытин был у Горького в 1913 году... 

Сытину очень хотелось привлечь Горького к своей издательской деятельности, и он два раза был у Горького на Капри по издательским делам. Первый раз –  22-24 марта 1911 года.

Второй раз Сытин был у Горького на Капри в октябре 1913 года. Напомню причину их взаимовлечения: Горький собирался постепенно захватить руководство влиятельной в обществе  сытинской  газетой  “Русское слово”,  а  Сытин,  давая деньги и литературный карт-бланш Горькому, решающее слово в издательских делах хотел оставить  за собой. По сравнению с первой встречей на Капри (в марте 1911 года) обстоятельства существенно изменились: Горький собрался в Россию...
 


Горький собирается в Россию
 
Приезд Горького в Россию стал возможным после объявления в связи с трёхсотлетием Дома Романовых 21 февраля 1913 года амнистии лицам, привлекавшимся за «преступные деяния, учинённые посредством печати» (ЛЖТ Горького вып. 2, с. 342).

В.И. Ленин писал Горькому вскоре после 21 февраля 1913 г.:

«Литераторская амнистия, кажись, полная. Надо Вам попробовать вернуться... А революционному писателю возможность пошляться по России (по новой России) означает возможность во сто раз больше ударить потом Романовых и Ко...» [В.И. Ленин. ПСС, т. 48, с. 170].

Визу на въезд в Россию Горький получил 22 июня 1913 года; он предполагал выехать в Россию сначала в июле, потом в августе. В письме В.Г. Короленко от 11 (24) июля 1913 года он писал:

««Ты — на гору, а бес — за ногу», - я действительно думал в августе ехать в Россию, кажется,   это   не   удастся   мне, - помешает нездоровье. Хотя — ещё посмотрим!» [СС, т. 29, с. 310].

Российская интеллигенция звала Горького в Россию... Одни видели в нем “олицетворённую совесть России” (вроде нового Льва Толстого), другие – провозвестника революции (Ленин).  Иван Дмитриевич Сытин рассчитывал на А.М. Горького в деле народного просвещения.

Сытин был нужен Горькому, поэтому весной 1913 года Горький “объясняется Сытину в любви”:

“Без лишних слов скажу, что для меня знакомство с Вами радостно и ценно без всякого отношения к “делам”, а так, просто, само по себе. Хорошего русского человека, любящего свою родину, знающего её и желающего служить посильно её великим нуждам, - такого человека не часто встречаешь...”.

И - вскоре:

"Уважаемый Иван Дмитриевич!  Очень  я огорчён тем,  что свидание наше откладывается, но всей душою желаю Вам отдохнуть и освежить силы для новой работы.

     В августе,   если  решите  приехать  на  Капри,  -  Вы  могли  бы остановиться у нас, свободная комната есть,  тихо,  море близко,  Вам было бы удобно и спокойно.  Подумайте,  а мы видеть Вас будем искренно рады...

     Хорошая редакция - необходима:  в строении такого огромного дела, как Ваше,  нужен умелый  архитектор,  без  архитектора  и  колодца  не выроешь ладно, а Вы - храм строить собираетесь.

     Но - отнюдь не советовал бы возлагать редакторство на одно  лицо: тут необходима коллегия,  а одно лицо - дело непрочное, капризное и не может один человек сладить с таким всесторонним, широким предприятием, требующим универсальных знаний.

     Впрочем, об этом лучше уж при свидании поговорим. Душевно желаю Вам хорошенько отдохнуть и прикопить сил, а супруге Вашей здоровья и доброго настроения...  А. Пешков".

В октябре 1913 года И.Д. Сытин едет на Капри к Горькому договариваться о совместной работе. Неделю он провёл в гостях у Горького.  О многом  переговорили  за эту короткую, быстро пролетевшую неделю. И о чем бы ни говорили, кроме издательских планов,  разговор их чаще всего сводился к  неурядицам  в России и к спорам о религии.

Об этой встрече Сытин мягко написал в своих воспоминаниях “Жизнь для книги” (М.: Госполитиздат, 1960, сс. 172-175). Приведу эскизно строки оттуда:

“Года за два до войны в Москве, как и всюду в России, чувствовалось какое-то политическое удушье... Позор Распутина и распутинщины ощущался всеми, и все чувствовали, что этим грязным именем точно дёгтем вымазывали ворота всей России...

Помню, эта тоска была знакома и мне... В том состоянии, в каком я был, я мог поехать и в Малую Азию, и в Египет, но имя Горького повлияло на мой маршрут, и я взял направление на Италию...

Алексей Максимович принял меня ласково и радушно... Здесь <на Капри>, у этого блещущего синего моря, как-то особенно тепло вспоминался русский мужик. Чувствовалось ясно: только дай ему силы знания – и все сокровища обретёшь в его душе...

 Алексей Максимович тосковал по родине.

...К зиме Горький был уже в России, и я предложил ему для жительства моё имение под Москвой. Алексей Максимович охотно принял предложение и всю зиму прожил у меня, а весной переехал в Финляндию на дачу”.
А вот один из запросов к Горькому на Капри:

«Добыли ли деньги на дело? На каких условиях кончили с Сытиным?».

В конце концов, надежды, которые возлагал Горький на И.Д. Сытина в осуществлении своих обширных замыслов, не оправдались – Сытин не поддался на широковещательные обещания Горького. Ясно, почему не сошлись оба деятеля: Сытин хотел обыкновенного просвещения народа; Горький же был нетерпелив, ему хотелось быстро всё перевернуть.
 


Горький в гостях у Сытина
 
Горький выехал с Капри вместе с издателем И.П. Ладыжниковым через Берлин в Россию 27 декабря 1913 г. (9 января 1914 г. - по новому стилю). В Берлине его встречала гражданская жена Мария Фёдоровна Андреева (актриса). Царское правительство учредило за Горьким негласный полицейский надзор.

31 декабря 1913 года Горький приехал в Петербург. Встал вопрос, где остановиться: в Петербурге, в Мустамяки (Финляндия – под Питером), в Москве?

И он вспомнил о предложении И.Д. Сытина погостить в его имении в Берсеневке... Удобное место: можно быстро добраться и до Москвы, и до Питера... Легко избежать филёрского наблюдения или ускользнуть от него при отъезде (поди узнай, куда едет – в Питер, в Москву; это на станции Поворово)...

19 января 1914 года Горький из Петербурга доезжает до станции Поворово, а оттуда в экипаже, который прислал И.Д. Сытин, приезжает в имение Берсеневка (в двух километрах от станции). Здесь он гостил у Сытина более месяца - до 5 марта 1914 года, выезжая по делам в основном в Москву.

Пребывание А.М. Горького в гостях у Сытина в Берсеневке – малоизвестная и не очень объяснённая страница жизни “великого советского писателя”.

В письмах к сыну Максиму из Берсеневки Горький описывал первые впечатления:

“Я живу в деревне очень однообразно, никого не вижу, всё только пью да ем и хожу гулять по Московскому шоссе” (4 февраля 1914 г.); 

“Я привыкаю плохо – скучно всё вокруг, солнца нет, люди все невесёлые, улыбаются редко, смеются ещё того реже, ходят лениво, нехотя. В полях везде растут розги. Везде  много пьяных. И вообще очень резкая разница”.
Конечно, трудно было сравнить русскую жизнь с уединением на солнечном средиземноморском Капри...

А вот К.И. Коничев в своей художественной и в остальном на редкость хорошо документированной книге “Русский самородок (повесть о Сытине)” пишет от имени А.М. Горького: 

“Жилось мне хорошо, русская природа с крепким морозцем, снежок, комнаты согреты, от самовара лёгкий угарец...”.

Я думаю, что больше истины в личных письмах Горького...

Во время наездов в Москву Горький посетил недавно открывшийся музей Александра III (ныне - Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина), побывал в Третьяковской галерее,  смотрел спектакли Московского художественного театра (Станиславского). Надо думать, беседовал со Станиславским о театральных планах, тем более, что они были тесно связаны раньше, да и его гражданская жена – М.Ф. Андреева – была ещё видной актрисой.

Отдал  Горький  дань  и  своему гостеприимному хозяину... Приехав в Москву вместе с Сытиным из Берсеневки, он 8 февраля 1914 года осмотрел сытинский типографский музей: Сытин в 1911 году выстроил на Малой Ордынке, 31 "Учительский дом" с педагогическим музеем, кабинетами, библиотекой, большим зрительным залом, народная школой.

В Берсеневке Горький много работал: редактировал беллетристический отдел журнала “Просвещение”, готовил рассказ “История одного преступления” (“Злодеи”) для десятого тома собрания сочинений взамен запрещённой цензурой “Жизни ненужного человека”. В это время Сытиным издавались его автобиографические произведения - “Детство”, “В людях”.

Но главным для Горького по приезде в Россию было – организация социал-демократической литературной деятельности (вполне по плану Ленина). 

В конце февраля 1914 года стало ясно, что: а) полицейский надзор Горькому не столь опасен;  б) редакции и издательства в Петербурге требуют оперативного вмешательства и – в начале марта 1914 года Горький окончательно покинул Берсеневку и переехал в Петербург. В общем, альянса у двух деятелей не получилось.
 


Крушение издательской империи Сытина
 
Судьба не дала Сытину счастья  завершить свою издательскую деятельность тем, что он считал целью своей жизни, - всеобщим обучением народа. Он ждал окончания первой мировой войны, чтобы развить в огромных размерах дело школьного просвещения: все подготовительные работы были сделаны, все планы разработаны.
Предполагалось создать общероссийскую сеть сельских библиотек, обеспечить школы дешёвыми учебниками. Конечно, такой широкий размах для Сытина не должен был оказаться убыточным: низкая стоимость книг покрывалась их массовостью.

Вот что несколько идиллически сказал по этому поводу И.Д. Сытин в своём заключительном слове перед участниками юбилейного торжества в феврале 1917 года, посвящённого 50-летию его издательской деятельности:

“И вот теперь, когда у нас есть достаточные средства, я взываю к обществу: сделаем такое дело, которое должно оплачиваться не деньгами, а любовью. На этом деле мы оснуём чисто идейное издательство, которое будет общественным учреждением, которое действительно дало бы настоящую пищу для народа. Я бы умер счастливым, если бы осуществилось это великое, не сытинское, а общественное, дело, которое ждёт всех нас”.  

Но - грянула Октябрьская революция 1917 года, и Сытин оказался не нужен. Все его типографии, издательства и 16 магазинов были отобраны, а имение в Берсеневке Сытин сам передал государству в 1918 году. Он пытался в нэповское  время наладить издательскую деятельность: вместе с сыновьями Николаем и Иваном организовал “Книжное товарищество 1922 года”, взял на себя руководство двумя типографиями при московских тюрьмах.

К издательским трудностям прибавились семейные беды. В 1923 году скончалась жена Сытина, а в 1927 году был арестован и осуждён на три года ссылки его сын и первый помощник Николай Иванович Сытин. В газетах всё чаще стали появляться злобные насмешки над “хищным предпринимателем американского типа” (в США Сытина называли “русским Фордом”). Когда кончился нэп, кончилось и предпринимательство Сытина, осталась единственная отдушина – религия. 

Ещё с конца XIX века И.Д. Сытин был ктитором (старостой) церкви Воскресения Словущего в Монетчиках, на территории прихода которой находилась его типография. В своё время Сытин заказал для церкви великолепные мраморные иконостасы для приделов храма и приобрёл старинные иконы.

С 1928 года Сытин на пенсии, но остался на должности ктитора любимой церкви. В 1931 году он был весь в хлопотах: закрывали соседнюю церковь Екатерины великомученицы, и её храмовый образ разрешили перенести в церковь Воскресения в Монетчиках. А в 1934 году храм, в котором ктиторствовал Сытин, снесли. Жить стало незачем, и 23 ноября 1934 года в возрасте 83 лет Иван Дмитриевич Сытин скончался . Похоронен на Введенском кладбище.

Очень быстро на церковном участке к югу от места церкви была построена школа № 529, открывшаяся 1 сентября 1935 года. В 1953 году эту школу (сейчас её номер - 1259) окончил будущий мэр Москвы Юрий Лужков.
 
[1] – Коничев К.И. Русский самородок (повесть о Сытине). Л.: Лениздат, 1966.
[2] - Жизнь для книги (И.Д. Сытин. Страницы пережитого. - Современники о И.Д. Сытине). М.: Книга, 1985.
[3] - Рууд Чарльз. Русский предприниматель московский издатель Иван Сытин. М.: ТЕРРА, 1996.