СЕЛО  СЕРЕДНИКОВО

 


В 1767 году села Середниково и Подолино были описаны у князя Тимофея Ивановича Егупова-Черкасского за долги и выставлены Московским магистратом на публичный торг (аукцион).

Три года не находилось покупателя… Наконец, в марте 1770 года оба села покупает лейб-гвардии секунд-майор (по общеармейской табели о рангах это соответствовало званию полковника) Никита Афанасьевич Камынин.

Возможно, покупка была сделана для последующей перепродажи: род Камыниных славился своей коммерческой хваткой. Отец покупателя, Афанасий Камынин был советником вотчинной коллегии, два родственника были сенаторами, один из Камыниных ещё при Анне Иоанновне был прокурором в Москве.

В 1775 году имение Середниково покупает сенатор Всеволод Алексеевич Всеволожский.


 
Родословная Всеволожских - вкратце
 
Всеволожские ведут свой род от смоленских князей. При переходе в XIV веке на службу в Москву они потеряли свой княжеский титул. Но свою честь они сохранили вплоть до 1917 года; я думаю, - они сохраняют её и по сегодня. Отмечу лишь главные вехи их, небогатой громкими событиями, генеалогии.

Предки Всеволожских – князья Дмитрий Александрович и Владимир Александрович – участники Куликовской битвы в 1380 году. Иван Дмитриевич Всеволожский принадлежал к числу крупнейших политических деятелей первой трети XV века: фактически он был правителем-временщиком при малолетнем великом князе Василии I. Подросши, Василий I «поимал» боярина И.Д. Всеволожского («и с детьми») в конце 1433 года, ослепил его и конфисковал имения. С этих пор род Всеволожских «захудал».

Следующая возможность выдвинуться представилась Всеволожским лишь через 300 лет. В 1646 году 17-летний царь Алексей Михайлович «решил» жениться. Конечно, решали – бояре, и главный из них – воспитатель царя Борис Иванович Морозов. Сначала из 1500 русских красавиц выбрали 200; их привезли в Москву. Из 200 выбрали 6; они были предназначены для личного царского смотра. И вдруг!.. на этом смотре юный царь остановил свой взор на третьей красавице, Евфимии Фёдоровне Всеволожской. Дальше смотреть царь даже не стал, а ведь там были главные козыри Морозова!.. Было от чего прийти в смятение…

Пришлось прибегнуть к экстренным мерам: избраннице так туго стянули волосы и зажали в тесные одежды, что она при царе упала в обморок… Дальше – ясно: пытка отца, дыба… Почему скрыл?

Впрочем, наказание для отца было мягким – воеводой в Тюмень. Красавицу Евфимию 12 февраля 1646 года отправили, было, в монастырь, но по дороге её догнал царский любимец (и известный нам как владелец Савелок и Пояркова) Артамон Матвеев. Он передал в подарок от молодого царя постель и велел сказать: платок и кольцо, которые он ей дал в знак обручения – пусть остаются ей на память.

Судьба Евфимии Фёдоровны Всеволожской сложилась печально. Отца её из Тюмени перевели в Верхотурье, потом в Яранск, а через шесть лет всю их семью отправили в дальнюю касимовскую деревню с наказом касимовскому воеводе – на Москву не пускать. Где-то там, в Рязанской и Пензенской губерниях продолжался род Всеволожских.

К Евфимии Фёдоровне сватались. Много было у неё женихов, но всем она отказала и до конца дней своих берегла дарёные платок и кольцо (см.: Владислав Бахревский. Тишайший (серия «Государи Руси Великой»). М., Современник, 1992).

Прошло ещё сто с лишним лет… Сыновья пензенского помещика Алексея Всеволожского, гвардейские офицеры Всеволод, Илья и Сергей Всеволожские активно участвуют  в  дворцовом перевороте 1762 года. Екатерина II награждает их – «за верность» -  общим владением, Буняковской волостью в Подмосковье.

У семейства Всеволожских обнаружилась предпринимательская хватка. Когда восстание Пугачёва заставило колебаться не только трон, но и благополучных Строгановых, они (Строгановы) продают Всеволоду Алексеевичу Всеволожскому (надо думать, сравнительно недорого) огромные земельные владения в Пермском наместничестве и Верхотурском округе с соляными промыслами, чугуноплавильным и железоделательным заводами и с десятью тысячами крестьян.

Было от чего дешевить Строгановым: ещё в начале октября 1773 года в ставку Пугачёва («императора Петра III») с «верноподданническим» посланием прибыли  крестьяне и рабочие  –  представители Верхотурского  и  других  заводов и рудников округи ;  в  начале декабря 1773 года атаман Пугачёва Иван Зарубин-Чика («граф Иван Чернышев» - по «царской» легенде пугачёвцев) захватил Верхотурский(Воскресенский) завод, принадлежавший Строгановым (по другой версии – Я.Б. Твердышеву и И.С. Мясникову [см.: Документы ставки Е.И. Пугачёва…, М., Наука, 1975]).

В дальнейшем В.А. Всеволожский открыл на своих уральских землях медные рудники и медный завод, основал в деревнях конные и «скотные» заводы.

В.А. Всеволожский был женат на Елизавете Никитишне Кетовой, побочной дочери Никиты Афанасьевича Бекетова, известного в истории кратковременного фаворита императрицы Елизаветы Петровны. Видимо, имя своей дочери Н.А. Бекетов дал в честь императрицы.

Детей у Всеволода Алексеевича Всеволожского не было. В Москве при нем жил (под опекунством) гвардии ротмистр Всеволод Андреевич Всеволожский, сын старшего брата, пензенского воеводы, погибшего от рук пугачёвцев.

Успешно продвигаясь по служебной лестнице, он был удостоен генеральского звания и чина действительного тайного советника, должностей камергера и сенатора.

 


Судебная тяжба (1794-1803 гг.)


 
Размах владельца Середникова сенатора Всеволожского поражает, - конечно, и  масштабом созидания, но больше – целью. Зачем такая грандиозность – при отсутствии прямых потомков, ведь детей у него не было? Правда, он воспитал (и хорошо воспитал, как мы увидим позднее) племянника: в Москве при нем жил (в детские лета - под опекунством)  гвардии  ротмистр Всеволод Андреевич Всеволожский (род. 1769 г. - +1836 г.), сын старшего брата, пензенского воеводы, погибшего от рук пугачёвцев. Дядя дал ему хорошее образование и предназначил его своим наследником. Со временем племянник стал прекрасно разбираться и в юридических, и в инженерно-технических вопросах; старый сенатор не раз пользовался услугами своего племянника, энергичного молодого человека.
Дядя выгодно женил племянника на дочери астраханского губернатора Никиты Афанасьевича Бекетова.

Никита Бекетов (род. 8 сентября 1729 г. - +9 июля 1794 г.) был кратковременным фаворитом императрицы Елизаветы; при Екатерине II он был губернатором в Астрахани (1763-1773 гг.). У него было трое незаконнорождённых детей: один сын и две дочери. Как это было принято в те времена, он дал им своё сокращённое наименование фамилии – Кетовы (сравните: Бецкой – от Трубецкой, Пнин – от Репнин и мн. др.) и числил их своими воспитанниками. Замужем за Всеволодом Андреевичем Всеволожским была Елизавета Никитична Кетова (имя ей отец дал, вероятно, в честь императрицы Елизаветы Петровны).

Перед своей кончиной в 1794 году Н.А. Бекетов оставил всё богатое наследство своим двум «воспитанницам» (дочерям), чем вызвал возмущение и судебный протест своих родных племянников. Развернулось трудное судебное дело, продолжавшееся почти девять лет, до 1803 года. В этой тяжбе главными противными сторонами были: племянник Бекетова, известный поэт Иван Иванович Дмитриев и семейство Всеволожских.

И.И. Дмитриев не поленился в 1794 году съездить в Астрахань для выяснения обстоятельств завещания Н.А. Бекетова. Ему удалось добиться перевода дела в Петербургский  совестный (т. е. третейский)  суд,  где  при  рассмотрении дела в 1796 году посредником И.И. Дмитриева был его близкий друг Гаврила Романович Державин, пользовавшийся доверием Екатерины II и занимавший к этому времени должности сенатора и президента Коммерц-коллегии.

Державин лично подал императрице жалобу на нарушение закона о наследовании и до окончания дела в 1803 году лично контролировал его прохождение в Петербурге и Астрахани, держа сторону И.И. Дмитриева.

Дело осложнилось в октябре 1796 года, когда скончался сенатор В.А. Всеволожский, завещавший своё наследство племяннику Всеволоду Андреевичу Всеволожскому и его жене Елизавете Всеволожской (урождённой Бекетовой). Здесь нашёлся претендент в лице родного брата умершего сенатора  – генерала Сергея Всеволожского.

Дело в том, что середниковское имение не вошло в завещание, так как оно было в 1795 году заложено по долговой расписке всего лишь за 54 тысячи рублей.

Аргумент Сергея Всеволожского был прост: т. к. Середниково не могло быть включено в завещание, то оно должно отойти к ближайшему родственнику (родной брат имеет больше прав, чем родной племянник).

Реализация грандиозных планов по сооружению имения в Середникове потребовала от сенатора В.А. Всеволожского больших расходов; общая сумма долгов составила полтора миллиона рублей. Рассчитываться было чем: всё богатство старого сенатора оценивалось в три миллиона рублей, поэтому кредиты давали охотно. Но сразу после смерти старого хозяина кредиторы потребовали возврата долгов. В конце концов в 1803 году молодой наследник отступился от Середникова в пользу своего дяди, генерала С.А. Всеволожского. А дядя долго держать за собой Середниково не стал и продал его в 1806 году подполковнику Афанасию Алексанровичу Нестерову.


 
Не теряя бодрости духа…
 
Потеряв Середниково, Всеволод Андреевич Всеволожский не пал духом. Он оказался талантливым предпринимателем, способным не только поддерживать доставшиеся ему от дяди заводы и рудники, но и вникать в самую суть сталелитейного дела.

Приведу выдержку из книги «Павел Петрович Аносов» (автор – И. Пешкин, серия «Жизнь замечательных людей», 1954, сс.105-107]:

«Очень близко подошёл к разрешению задачи передела чугуна в сталь русский изобретатель,  владелец  Пожевского  завода <на реке Каме, в 110 км севернее Перми> В.А. Всеволожский. 17 марта 1814 года изобретатель подал заявку в Пермское горное правление на выдачу ему десятилетней привилегии на «новый способ делать из чугуна всякое железо, не переделывая оного в полосы кричным способом, и литую сталь».

В своей заявке Всеволожский писал: «…малая цена, по которой сталь обойтись может, уменьшит привоз её из чужих краёв», а «…большие количества, в каковых оная одним разом приготовляется… дают возможность отливать стальные цилиндры, прессовые винты, наковальни и др. огромные вещи». Изобретатель предлагал коренным образом изменить технологический процесс производства стали…

Вместе с заявкой на привилегию В.А. Всеволожский послал в Пермь образцы полученных им железа и стали, из Перми их переотправили в Петербург.

Была создана специальная техническая комиссия, которая испытала присланные образцы стали.

Члены технической комиссии признали метод, предложенный Всеволожским, зачлуживающим внимания и решили провести дополнительное испытание металла на Монетном дворе, а также дать его на пробу обергиттенфервалтеру, шотландцу Чарльзу Берду.

Из Монетного двора был получен положительный ответ.

Берд ответил лишь через год. Он дал резко отрицательную оценку пожевской стали и сделал всё, чтобы не дать изобретению ходу. Причины этого понятны: Берд был владельцем механико-литейного завода в Петербурге, и Всеволожский был его самым опасным конкурентом.

На заводе В.А. Всеволожского, кроме литья стали, делали паровые машины, здесь в 1815 году начали строить и пароходы. В 1816-1817 гг. стимботы, т. е. пароходы, Всеволожского уже ходили по Каме и Волге. На Пожевском заводе были изготовлены также первые фрезерные станки. Пожевский завод был тогда одним из крупнейших в России предприятий по выделке железа и стали, его годовое производство достигало 120 тысяч пудов. Только на нескольких заводах России этот показатель превышал 100 тысяч пудов.

Берд делал всё, чтобы провалить своего конкурента. Он не только давал очернительные отзывы, но и, пользуясь своей близостью к петербургским властям, поспешил в 1815 году получить в министерстве внутренних дел привилегию на введение паровых судов по всем водным путям Европейской России. А проект Всеволожского был положен под сукно и лишь спустя десять лет был обнаружен среди нерешённых дел» <конец цитаты>.

В.А. Всеволожский, имея свой дом в Москве, немало времени, однако, проводил в Перми и на своих уральских заводах. Он морально поддержал видного государственного деятеля России Михаила Сперанского, когда тот в марте 1812 года, незадолго до войны с Наполеоном, был арестован и сослан в Нижний Новгород под строгий надзор полиции, а несколько позже переведён в Пермь. Об этом упоминает М.М. Корф, автор двухтомного труда «Жизнь графа Сперанского»: «Чувство тёплого доверия к человечеству поддержано было в нем <Сперанском> при общих гонениях, благородными действиями двух семейств:
Всеволожских и Лазаревых…» <конец цитаты>.

Между прочим, сын В.А. Всеволожского - Всеволожский Никита Всеволодович (1799-1862) – был закадычным другом Пушкина; в его московском доме собиралось литературно-театральное и политическое общество «Зелёная лампа».